Сегодня неожиданный диалог навел меня на престранные размышления: а что такое болезнь?
Оказалось, что моя подруга страдает эпилепсией. "Правда?" - удивилась я. Я и представить себе не могла, что этой болезнью могут страдать не только герои фильмов и исторические персонажи, но и настоящие люди, живущие настолько близко ко мне.
А еще оказалось, что совсем недавно у нее был приступ.
В моем сознании сразу всплыл эпизод из фильма о Юлии Цезаре, когда тот бился в припадке на ступенях зала Сената. Это было... страшно. И хорошо, что рядом был человек, кто знал как действовать. К счастью, у подруги тоже.
Я, в тревоге за подругу и любопытстве, задала очень нетактичный вопрос, пытаясь узнать, похожи ли приступы эпилепсии на то, что показывают в фильмах. Как-то получилось, что она, не успев ответить, сменила тему, и я подумала: ей наверняка не хочется это обсуждать. Только я решила не возвращаться к этой теме, как подруга сама предложила продолжить начатый разговор.
Из того, чем она со мной поделилась, я поняла, что припадок - это действительно состояние, когда ты абсолютно не отдаешь себе отчет в том, что делаешь, когда твое сознание словно выключается. Оно возвращается уже после припадка, абсолютно не помня что случилось и что происходило во время приступа. Память, о том, что было до этого, также подтягивается не сразу. В добавок к этому состоянию у тебя с головы до пят все болит, поскольку все мышцы были сведены лихой судорогой во время приступа. Наконец, ко всем радостям этой болезни можно добавить абсолютную непредсказуемость подобных состояний, а также то, что самочувствие после припадка, как и то, которое, бывает, ему предшествует, оставляет желать лучшего: тебе сложно говорить, потому что мозг с трудом находит слова для выражения мыслей; бывает, ты пропускаешь мимо ушей слова других, поскольку сознание просто не может за них зацепиться.
Подруга так же рассказала мне о том, что у нее бывают такие состояния, когда ее охватывает чувство дежавю, но не так, как это бывает у среднего человека. На нее это ощущение накатывает и абсолютно лишает контроля над ситуацией, ты смотришь в одну точку и кажется, что все - полностью все - тебе знакомо, да настолько, что ты можешь предсказать, что будет в следующий миг. Но. что в этом состоянии больше всего пугает, так это то, что подобное состояние так же внезапно, как приступ болезни, что ты не можешь осознать это целиком овладевшее и парализовавшее тебя ощущение, не можешь ничего с ним поделать. Твое сознание в этом состоянии не в силах даже предпринять попытку переубедить тебя, оно также сковано накатившей волной.
И вот сейчас моя подруга переживает, как скоро ей ждать следующего приступа эпилепсии, и как бы он не случился в университете. "А то упаду у всех на глазах. Хорошо, если расшибусь, а то ведь найдутся люди, которые рот попробуют разжать и ложку или, чего лучше, пальцы начнут в рот совать, чтобы язык не проглотила!" "Но как же, это ведь то, что предлагают делать в таких случаях все пособия и что показывают во всех фильмах," - возразила я. "Ага, сунут тебе так ложку, а потом после припадка ты понимаешь, что у тебя коронка вылетела," - хмыкнула подруга. - "В таких случаях лучше просто перевернуть человека на бок, а если это не получается, то хотя бы просто повернуть в бок его голову. Тогда за язык можно не беспокоиться." Тревоги добавляло еще то, что последний раз подобный приступ с ней случился 3 года назад и она уже начала было надеяться, что они не вернуться.
В то время, как подруга делилась со мной своими тревогами и опытом, я стала отмечать, что то, что она описывает, мне как-то подозрительно знакомо.
Мы спустились в метро, и я спросила: "Когда впервые у тебя случился приступ эпилепсии?" "В 18 лет. Как раз я была дома. Я встала на поезд, чтобы как раз ехать в университет, и упала. Именно тогда мама попробовала разжать мне челюсти и засунула туда палец. Она с ним чуть было не рассталась." "А как поздно ты легла спать в ту ночь?" "Можно сказать, что я почти не ложилась."
Так же ситуация обстояла и с недавним приступом. Сама подруга сказала, что, вероятно, виноваты недосып и переутомление. Теперь ей показан сон по расписанию, меньше нагрузок на очаг болезни - левое полушарие, а поскольку оно отвечает за творческую деятельность и эмоции, то покой, умеренная креативность и по возможности левой рукой.
После того, как мы с подругой попрощались и она сошла на своей станции, я продолжила думать о том, что она рассказала. И меня неизменно преследовала мысль, которая сначала все никак не могла оформиться в слова.
Я проводила параллели между тем, что она описала как признаки надвигающегося приступа и его последствия. Забавно, но я эти состояния переживаю... да сложно назвать день, когда я их не переживаю, в самом деле. Как часто я могу похвастаться, что мое сознание работает быстро и четко? Даже в ясную погоду, когда на давление и магнитные бури свое состояние списать не удается, я так же, как и она, с трудом подбираю слова, очень неловко - а то и неграмотно! - выражаю свои мысли, только потом запоздало краешком сознания замечая ошибку. Я могу прослушать слова, обращенные ко мне, изо всех сил стараясь на них сосредоточиться, но ни одно из них не задержится в моей голове ровно на столько, чтобы осознать, что оно в себе несло, не говоря уже у понимании всего текста. Я могу посмотреть на часы, потом посмотреть еще раз. И потом еще раз, поняв, что я все еще не знаю, сколько времени. И так далее.
Сходство между тем, что описала подруга, и всеми перечисленными выше моими спутниками налицо. Возможно, в этом виновата неточность, к которой подруга, вероятно, особенно не стремилась. Но такое положение вещей, а также тот факт, что припадки, по видимому, вызваны усталостью и недосыпанием, навели меня на мысль: а болезнь ли это? "Может это просто особенность твоего организма? То, что он вот так реагирует на переутомление?" - спросила я ее, когда мы подъезжали к ее станции. "Я тоже думаю, что это моя особенность," - откликнулась она. "Я даже рада, что она у меня есть - в моей жизни есть минуты, когда сознание выбрасывает все и становится абсолютно чистым. Мало кто может похвастаться, что у него было время, не омраченное тонной забот и тревог, а я могу."
Так то оно так, но я имела в виду не это.
Может ли быть, что эпилепсия - это просто своеобразная особенность организма реагировать на усталость, которую вследствие наблюдения ее у многих обратившихся за помощью врачей пациентов, назвали болезнью? Возможно ли, что само понятие этой болезни возникло только в результате резкого, сильного и весьма болезненного проявления крайней степени усталости, которое наблюдалось у ряда пациентов и потому поддавалось систематизации, классификации и определению? Ведь если подумать, у каждого из нас, вероятно, есть подобные - или какие-либо свои отклонения, но они не настолько сильны, чтобы обращаться ко врачу, и настолько незначительны и редки, что даже если обратишься, в лучшем случае поставят туманный и всеобъемлющий диагноз "вегитососудистая дистония".
Кроме того, все исторические личности, которые, как известно, страдали эпилепсией, вели жизнь, когда сложно не заподозрить их в чрезмерной работе и сильных треволнениях. Иван Грозный и Юлий Цезарь, Александр Македонский и Жанна Д'Арк, Эдгар По и Агата Кристи, Льюис Кэррол и Чарльз Дикенс, Ницше и, как сообщают некоторые источники, даже Ф. Достоевский. Кроме того, думая о всех этих людях, незаметно отмечаешь их выдающуюся... гениальность? Очаг болезни - левое полушарие, которое отвечает за творческое мышление. Вероятно, частые нагрузки на это полушарие в купе с изнеможением и эмоциональным возбуждением и стимулируют врожденную особенность организма резко говорить "фе" такому варварскому к нему отношению. Словно некий противовес, который должен лечь на другую чашу весов против гениальности, чтобы было соблюдено равновесие, вселенский принцип Природы.
Возможно, чтобы избежать таких резких проявлений реакции своего организма, нужно просто немного больше о нем заботиться, исполнять его потребности в отдыхе, в хорошем уравновешенном настроении? Ведь в произведении Достоевского "Идиот" главный герой пошел на поправку, стоило в его жизни установиться спокойным, мирным денькам.
Разумеется, все это лишь мои предположения и рассуждения, не подкрепленные научными исследованиями и какими-либо весомыми фактами. Возможно, я слишком верю в природный закон равновесия. Но мне правда кажется, что не стоит воспринимать эпилепсию, как болезнь, а о себе думать, как о психически больном. Так сложилась, что эта особенная реакция организма стала называться болезнью. На деле же это просто крайне неприятная особенность доставшегося тебе тела, и ее проявления можно предупредить, если быть немножко более чутким и понимающим в отношении потребностей того щедрого сосуда, которым наделила Природа.